До 1974 года

Воспоминания о "Милане"

Страница 1 2 3 4 5 6 7 8

Олег Антонов. «Миланские новеллы»

(п.п. Ыныкчанский – Солнечный осень 1971 – весна 1973 Якутия)

Плюсы и минусы майора Васильева

В конце декабря 1971 года в части сменился командир. Прежний - капитан Зверев - вместе с пятилетней Викой поехал на новое место службы. Супруга его (у нас в части работали и жены офицеров, мы их звали декабристками), видимо уехала еще летом. Капитан Зверев был душа-человек, заметно уставший от севера и дембельского беспредела. На его годы командирства выпало немало чудесных выходок от подопечного личного состава. Вольница еще «та» была.
Простота нравов царила необычайная: на субботу и воскресенье, а там как пойдет и на понедельник, войско направлялось в Чан ( сокращение от Ыныкчана) поесть, попить, ну и по бабам. Пешком по серпантину не ходили, седлали гусеничный транспортер (ГТТ) и с гоготом и свистом рулили в поселок. Когда командир, видя это, пытался их вернуть выстрелами вверх, они стреляли по нему. А те, кто на транспортер не помещался, заказывали «дам» прямо в часть (как в номера!) для мытья полов в казарме и для пьяных половых утех. Постепенно народ увольнялся в запас и воинская нравственность заметно укреплялась. При майоре Васильеве - новом командире – увольнения были в основном в рамках устава.
Васильев был строевик и со своими суперстрогостями плохо вписывался в уклад в общем-то технического коллектива. И как он ни старался балансировать между кнутом и пряником, все равно получалась жопа, иногда полная. Начал он с задушевных бесед индивидуально с каждым. Честь стали отдавать(!) в движении при встрече. Очень любил он утренний развод и прочие уставные штучки, без которых в отдельной маленькой части можно было бы и обойтись.
Большое внимание уделял спортивной жизни воинов, чем изрядно веселил дембелей. То, что было разбито футбольно-волейбольное поле - это как-то прокатило. Но когда летним утром майор всех построил бежать кросс, в рядах прошел глухой ропот – майор, ты в уме? Ведь кругом горы. Однако майор выбрал старую дорогу (накануне собственными ногами прошел) по гребням распадков и лично возглавил забег. Побежали и мы. Чем бы майор ни тешился, лишь бы…
Он лично проводил занятия по физподготовке. Как-то идет занятие. Сержанты - в кружок, в центре – майор. В галифе и со свистком поверх гимнастёрки. Демонстрирует упражнение солдатская пружинка. Когда начальник вступил в решающую стадию - глубокое присядание - что-то сильно треснуло в его наряде. Я не смог сдержать смех. Майор обиделся. Отстранил меня от урока, а на утреннем разводе перед строем влепил строгий выговор с занесением. Всё бы ничего – ну чудак человек. Так ведь формулировочка была из редких: ЗА ПОДРЫВ БОЕГОТОВНОСТИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ. Ни больше ни меньше.
Вот так и я ходил заклейменный целый год. Пришло время поощрять, не все же позорить. Земляку младшему сержанту следующую лычку набросил, а мне-то сразу два счастья привалило – во-первых, полная реабилитация со снятием взыскания, а во-вторых: отпуск на Родину под Новый 1973-й год за блестящие показатели в боевой, политической и – понятно - физической подготовке! К слову сказать, в отпуск никто из «миланцев» до этого не ездил уже лет пять.
И все-таки не давала покоя майору Васильеву его строевая жилка. Вот чего-то не хватает на двадцать рядовых и сержантов на нашей горе и всё тут! Чего? Точно. Гауптвахты. И ведь создал. Отдельный кунг? был выделен специально. Правда пустовал почти год, но для острастки имелся. Понадобился, как однажды ребята опоздали из увольнения, вернулись летней ночью с песнями, вдрызг пьяные и с початой бутылкой в руках. Очень предлагали майору из горла, но тот был при исполнении. Долго их строил, кричал им «смирно» и вожделенно объявил трое суток ареста. Губа заработала.
Еще товарищ майор построил с нашим участием овощник, призвал нас заготавливать грибы (их в распадках было великое множество) принял на работу из поселка двух женщин на кухню и появились в нашем рационе, нет не пельмени о которых я мечтал, а свежая выпечка : ватрушечки с повидлом и брусникой, пирожки с грибами, разные салатики. Все бы шло замечательно и дальше. Но опять ступил наш майор, да… в дерьмо. И это была его пусть и не роковая, но очень серьезная ошибка, ошибка старшего офицера, после чего командиром его в части мало кто считал.

(продолжение следует)